Ночная встреча
Поп Василий был очень вежливым и воспитанным человеком. Его очень любили не только прихожане небольшой церквушки, в которой он проводил службы, но и практически все люди, с которыми он сталкивался за всю свою жизнь. А еще он очень любил есть по ночам. Точнее, не любил, а как-то само собой так получалось. Бывало что получалось неоднократно. Так и в ту ночь, проснувшись от знакомого чувства, он, кряхтя, поднялся с постели и направился на кухню. Открыв холодильник, он уже приготовился к просмотру его содержимого, но так и замер с протянутой рукой.
– А что такого? – Вытаращив поросячьи глазюки, спросил чертенок, удобно расположившийся на нижней полке, как раз около кастрюли с борщом.
– Собственно говоря, ничего особенного, – произнес Василий, прикрыл дверцу и направился в спальню, на ходу вспоминая, кто из его прихожан на прошлой неделе дал ему визитку психиатра со словами: «На всякий случай, а то мало ли что… Сами понимаете, работка у вас нервная».
Присев на край кровати, он прислушался к ночной тишине. Ее нарушало лишь бурчание его желудка. Решив, что под эти звуки он уже не уснет, Василий поднялся и направился во второй, почти крестовый поход, подгоняемый яростными призывами своего брюха.
– Вы или берите что-нибудь, или закройте уже дверцу, пожалуйста, – вежливо попросил чертенок, слегка нахмурившись.
Василий автоматически схватил кусок докторской с верхней полки и уже хотел было закрыть дверцу, но любопытство взяло свое.
– Ты тут надолго? – задал он не самый очевидный в этой ситуации вопрос.
– Мешаю? – парировал чертенок вполне очевидным ответом.
– Не особо, но… Как бы так сказать…
– Понимаю… – вздохнул чертенок и свесил свои копытца с полки, – субординация и все такое…
– Да дело в том, что ты мне не сильно мешаешь, просто на работе не поймут, если узнают.
– А что, ваши работники приходят к вам и в холодильник заглядывают?
– Да вроде нет, – ответил Василий, – просто мало ли что. В окошко кто-нибудь увидит или еще что-нибудь.
– Вы ж на четвертом этаже живете. Кто к вам в окошко заглядывать будет?
– Ну это я так… Образно, – замялся Василий, – и вообще, ты мне лучше скажи, как ты тут оказался?
– А что тут говорить? Жарко у нас там. А у меня выходной сегодня, вот я и решил расслабиться немного. Вы уж меня простите, не знал, что это ваш холодильник, – виновато опустил глаза чертенок, – кстати, борщ пропал у вас, по-моему.
– Вчера еще. Все никак не вылью.
– Сами варите? – Чертенок поднял крышку кастрюли и заглянул внутрь.
– Ага.
– Так вы половник забыли вытащить, вот он у вас и скисся.
– Ну скисся и черт… И шут с ним. Ты, может, голодный? – вспомнил Василий о правилах гостеприимства.
– Да не… – смущенно ответил чертенок, но все же бросил быстрый взгляд на колбасу в руках Василия.
– Давай вылазь, чаю попьем хоть с бутербродами, – поп подошел к плите, а чертенок обрадованно потер руки и выпрыгнул из холодильника, усевшись на освободившееся место. Но тут же скривился и схватился за голову.
– Вот знаете, вроде взрослый вы человек, а так некрасиво поступаете, – немного отойдя от боли, сказал чертенок, покачивая головой. – Я у вас вроде как в гостях, а вы там стоите и молитвы нашептываете. Разве это по-людски?
– А я тебе разве разрешал в холодильник мой залазить? – парировал поп, но молитву читать перестал.
– А вам жалко, что ли? Сидел себе мирно, никого не трогал. Я ж не виноват, что вы ночные бдения тут устраиваете. Так ведете себя, как будто я в вас вселился, а не в холодильник.
– Ну ладно тебе, разобиделся он тут… Просто предупреждать надо. Подошел бы спокойно, сказал бы: «Можно я у вас там посижу немного?» И все.
– Ага, вы б меня своей книгой, наверное, так отлупили бы… Я видел, она у вас толстая, тяжелая и на тумбочке у кровати лежит.
– Ты с сахаром будешь? – перевел разговор Василий.
– Да, две ложки, если можно, – чертенок тут же забыл о неприятном инциденте и замотылял копытцами.
Поп поставил на стол две дымящиеся кружки, небольшую тарелку с бутербродами и присел на вторую табуретку. Несколько минут прошло в тишине, которую нарушало только постукивание ложкой, которой о чем-то задумавшийся чертенок размешивал сахар в кружке.
– Ладно, что уж скрывать? Скажу вам честно, – вздохнул он, – не нужен мне ваш холодильник. Не за этим я пришел.
– Да это ж понятно. А зачем тогда?
– Исповедаться хочу…
Василий так подавился чаем, что чертенку пришлось целую минуту стучать его по спине. Когда поп откашлялся, он продолжил:
– Тут дело такое, грызет меня уже который год совесть за один поступок, а поделиться и не с кем. На работе засмеют, а к конкурентам меня все равно не пускают. Людям обычным тоже особо не пожалуешься. Вот к вам решил обратиться.
– Ну рассказывай, что уж…
Чертенок снова ненадолго ушел в себя, но потом очнулся и затараторил:
– Лет тридцать назад это было. Жил-был один паренек. Обычный самый, ничего особенного. Попал он ко мне в плановый список. Что делать? План надо выполнять. Ну вот и начал я ему козни строить всяческие. То одно, то другое… А у нас же как по инструкции? Делаешь человеку гадости всякие, чтоб он озлобился и начал это на других вымещать. Душа чернеет потихоньку, усыхает. Причем вместе с телом. Помирает он в конце концов, мы душонку его и забираем. План выполнен, премия, уважение коллег… А этот вот ни в какую не поддавался. Я ему то одно подкину, то другое, а он улыбается только да приговаривает: «Ничего страшного, все проходит, и это пройдет». Я уже совсем отчаялся. Думал идти к начальству, просить, чтоб кому-нибудь другому назначили, да тут случай помог. Влюбился он в одну девушку. Прям до безумия. И все у них хорошо было, да заболела она болезнью какой-то.
– Не без твоего участия, наверное ж?
– Давайте не будем обсуждать наши методы. Я ж ваши не обсуждаю. В общем, заболела она сильно. Мне вроде как радоваться нужно, а не до радости. Душа его сохнуть начала прям на глазах. Мне, сами понимаете, такой расклад не на руку совсем был. Потому как душа хоть и сохла, но не темнела, зараза. Что делать? Я уж испугался, подумал, что сейчас помрет он от тоски со светлой душой и ничего мне не достанется. Начал я этой девушке помогать, чтоб выкарабкалась, а не получается ничего. Она чахнет и он вместе с ней. Года три я промучился. И запросы писал конкурентам, чтоб ей помогли, и своих просил… Никто так и не помог.
Чертенок отхлебнул из кружки и продолжил свой рассказ:
– Сижу я как-то с ними в больнице, она без сознания, а он рядом с ней, все руку ее поглаживает да и говорит: «Я бы душу свою отдал за то, чтоб ты выжила». А я уже тут как тут. Договорчик ему дал, тот, не читая, и расписался. Мое дело сделано. Документы начальству сдал, да и пошел своими делами заниматься. Год с тех пор прошел, вызывают меня на ковер. Говорят, мол, документы есть, а душа к нам так и не поступила. Я опять к этому парню. Нашел его, а душа-то всё… ссохлась. Вроде и живой ходит, а души нету совсем. В общем, влетело мне тогда от начальства за то, что не уследил за ним. А теперь по договору он мне душу свою должен, а ее-то и нету совсем.
– Ну а за что совесть-то мучает?
– Да не то чтоб прям совесть… Просто получается, что жизнь я ему испортил, а пользы от этого никакой. Выходит, зря старался. А он из-за моей невнимательности теперь ходит где-то и страдает. Неправильно это как-то.
– А с чего ты взял, что он страдает, – спросил Василий. – Раз души нет, значит, и не страдает он совсем. Потому как не может он это без нее делать.
Чертенок задумался и с надеждой посмотрел на попа.
– Ну да, что-то я об этом и не подумал совсем. Выходит, что совсем он не мучается?
– Вряд ли.
– Ну спасибо, – заулыбался чертенок, – успокоил.
– А что ж тогда с ним будет, когда помрет? Куда он попадет?
– Вот это вопрос, конечно… Но, если честно, мне он не нужен такой бездушный. Висит на мне этот договор мертвым грузом. В рай его тоже не возьмут. Не знаю я, что с ним будет.
– Так найди его да договор отмени. В чем проблема?
– Совсем времени нет у меня поисками заниматься. Да и лет уже сколько прошло… Наверное, и не узнаю я его. Давай я лучше при тебе эту бумажку порву, да и всего делов. Если что, свидетелем будешь.
– Ну давай, что уж там.
Чертенок вытащил откуда-то стопку бумаг и принялся листать их.
– О! Нашел, – выудив один лист, он аккуратно разорвал его на две части и положил их на стол, – ну все. Если вдруг спросят когда-нибудь, скажи, что сам видел все, ладно?
– Хорошо, – кивнул поп.
– Ну спасибо тебе, добрый хозяин, за то, что накормил да выслушал. Прям вот полегчало мне на душе. Она у меня хоть и черная, но все ж тоже присутствует. Пойду я, а то рассвет скоро.
– Иди-иди. Если захочешь опять охладиться, то предупреждай заранее.
Чертенок улыбнулся и, махнув на прощание хвостом, растворился в воздухе, оставив после себя еле уловимый запах серы.
Василий еще немного посидел на табуретке, затем поднялся и подошел к небольшому шкафчику, висевшему над плитой. Достав оттуда несколько фотографий, он снова вернулся за стол. С одной из них на него смотрела красивая улыбающаяся девушка. Василий вздохнул и хотел уже снова сложить фотографии обратно, но вдруг замер и медленно провел рукой по своему лицу:
– Это что ж такое? Слезинка, что ли?
На пальцах остался мокрый след.
– Выходит, поторопился ты, чертенок, – усмехнулся он, – не до конца, значит, душа моя высохла. Говорил же я – все проходит и это пройдет.
Василий скомкал разорванный договор и сжал его в руке.
– Может, еще и встречусь я со своей любимой. Не в этой жизни, так в той.
50/50
Иван открыл дверь и вошел в кабинет. За столом сидела молодая девушка и стучала пальцами по клавиатуре.
– Здравствуйте, – она отвлеклась от монитора и взглянула на вошедшего, – ваше имя, фамилия, отчество, дата рождения?
Иван назвал и оглянулся по сторонам. Кроме двери, через которую он сюда попал, в противоположной стене было еще два выхода без каких либо указателей и табличек.
– Так, Иван Евгеньевич… – Девушка слегка прищурилась и уставилась в монитор. – Вы присаживайтесь, не стесняйтесь. Сейчас быстренько все посчитаем и пойдете.
– А что посчитаем? – Молодой человек присел на стул, стоящий у стола.
– Посчитаем уровень вашей положительной и, соответственно, отрицательной накопленной энергии. Переведем в проценты и по результатам определим ваше дальнейшее место пребывания. Либо зона отрицате…
– Вы можете нормальным языком говорить? – перебил ее Иван. – Выходит, я все-таки умер?
– Да.
– И теперь вы будете решать, куда мне идти, в ад или в рай?
– Ну, если использовать вашу терминологию, то да, – равнодушно ответила девушка.
– Понятно, – вздохнул Иван, – ну считайте. А где, кстати, ангелы?
– На работе, согласно распорядку дня. Итак, начнем.
Девушка стукнула по клавиатуре и принялась читать текст с монитора:
– Иван Евгеньевич… Родился… тра-та-та, это мы пропустим. Вашу биографию, я думаю, вы сами помните. Ага, вот начало таблицы. Сейчас я быстро все данные в программу вобью, и всё. Так, спасенных человеческих жизней – 0, спасенных жизней других существ – 3, испорченных настроений – 15 467. Это на 5,6 % превышает среднестатистический показатель, поэтому пойдет в минус. Дальше. Поломанных судеб – 1, случаев мести – 516. Это хороший показатель, ниже среднего. Немного уменьшит коэффициент от поломанной судьбы. Случаев лжи… Ну тут очень длинное число, зачитывать не буду. Но вы не расстраивайтесь, оно в пределах нормы.
– Скажите, а поломанная судьба… Можно узнать, чья?
– Да, конечно, секунду, – девушка кликнула мышкой. – Анастасия Михайловна, ваша первая жена. После развода вышла замуж за…
– Всё, не продолжайте, понятно, – помрачнел Иван, – значит, правду говорили.
– Продолжим?
– Да, давайте.
– Оказаний помощи нуждающимся – 1560. Это очень хорошо. Почти на 50 % превышение нормы. Предательств – два, но оба прощенные. Убийств людей – 0, убийств других существ – 10 436.
– Ого! Да это вранье! Я не убивал никого!
– В это число входят также комары, тараканы и так далее.
– А, ну если так, то возможно, – немного успокоился Иван, – это тоже в минус?
– Ну не в плюс же, – улыбнулась девушка, – далее. Невыполненных обещаний – 16 700.
– Да там половина из них – это обещания курить бросить и кран починить!
– Тем не менее. Я оперирую лишь цифрами, поэтому не перебивайте меня, пожалуйста. Случаев беспричинного гнева – 38 980.
– Это всё из-за телевизора и новостей, – пробурчал Иван.
– Случаев искреннего сочувствия – 1798, раскаяния – 1405, случаев ненависти – 715, краж – 16.
– Каких еще краж?
– В 1983 году, апрель, 18 число. Два яблока на рынке. В том же году, 22 июля…
– Да бросьте вы, мы тогда еще детьми были, развлекались так! Нас один раз даже поймали!
– К сожалению, в списке раскаяний этого инцидента нет.
– Да что там раскаиваться-то? Подумаешь! – Иван махнул рукой.
– Иван Евгеньевич, вы меня постоянно перебиваете. Давайте так сделаем. Я сейчас все данные вобью, программа посчитает, а потом вы уже зададите все интересующие вас вопросы. Хорошо?
– Да вбивайте, я-то что?
– Отлично, – с этими словами девушка стала молча стучать по клавишам. Минут через десять она в последний раз щелкнула мышкой и улыбнулась. – Вот и всё. Подсчет займет не больше тридцати секунд. Волнуетесь?
– Ну, честно говоря…
– Не волнуйтесь, – не дослушав, перебила его девушка.
Некоторое время они молчали.
– Всё! – обрадованно воскликнула хозяйка кабинета. – Ваш результат…
– Ну? Куда мне?
– Да ну, не может быть! – Глаза девушки удивленно хлопали ресницами.
– Что там?
– Подождите секунду, небольшая техническая неполадка.
Девушка сняла трубку со стоящего на столе телефона и приложила к уху:
– Вы не могли бы зайти ко мне? У меня тут… В общем, проблема небольшая. Ага. Хорошо, жду.
– Да что у вас там произошло? – не унимался Иван.
Через пару минут в кабинет вошел высокий мужчина. Даже не взглянув на Ивана, он подошел к девушке.
– Что случилось? – низким басом спросил он.
– Вот, – девушка указала на монитор, – все вбила, запустила счетчик, и вот такое получилось…
– Хм… Ну и что нам с ним делать теперь?
– Я вас поэтому и попросила зайти.
– Да что там случилось-то? – Иван не на шутку разволновался.
– Дело в том, – задумчиво произнес мужчина, – что счетчик выдал не совсем обычную процентовку. Ровно 50 % с кучей нулей после запятой. Получается, что формально мы не можем направить вас ни в одно из мест пребывания. Странно, я такого раньше не видел.
– И что мне теперь, до смерти тут сидеть? В смысле до… Что там у вас вместо нее тут?!
– Не кричите, пожалуйста! Вы нам мешаете!
Какое-то время мужчина с девушкой что-то негромко обсуждали.
– Ребят, я придумал! – Иван встал со стула. – А давайте я сейчас какой-нибудь комплимент отвешу девушке, вы мне его в плюс запиши?те, да я пойду уже?!
– К сожалению, графы «Комплименты» наша программа не предусматривает. Зато есть графа «Случаи лести». Можете попробовать.
– Тогда нет, я лучше не буду, – снова уселся на стул Иван.
– Не выйдет, – произнес мужчина, – учитываются только прижизненные действия. Сейчас вы хоть голым бегайте тут, это нигде не зачтется.
Еще несколько минут прошло в обсуждениях.
* * *
– …поэтому я другого выхода не вижу, ты согласна? – услышал Иван последний обрывок фразы мужчины.
– Согласна. Не будет же он и правда сидеть тут. Раз нет другого выхода, то ничего не поделаешь, – ответила девушка.
Мужчина подошел к Ивану и остановился в двух шагах от него:
– Встаньте, молодой человек.
– Что? Зачем? Что вы на меня так смотрите?
– Встаньте, вы плохо слышите?
Иван встал со стула, боязливо озираясь по сторонам:
– Что вы решили? Что вы молчите? Скажите уже, что…
Резкий удар в грудь заставил Ивана согнуться пополам. Мужчина подошел ближе, схватил его за подбородок и, приподняв лицо, нанес еще один сильный удар. Перед глазами Ивана все поплыло, и он потерял сознание.
– Пульс есть! Отключить дефибриллятор! Дыхание?
– Есть дыхание. Слабое.
– Подготовьте инъекцию адреналина. На всякий случай…
– Жить-то будет, как думаете, Степан Васильевич?
– Пока неизвестно. 50 на 50. Не отвлекайтесь!
<< Вернуться.....